Бодизатва-Утешитель

Русская литература чрезвычайно богата новозаветными образами. Примером тому служит "Поэма начала" Н.С. Гумилева, в которой в лице жреца Морадиты мы можем узнать Сидящего на коне - главного героя Апокалипсиса. Русскую литературу не называли бы великой, если бы она не проповедовала соответствующие ценности. Действительно, огромную цену во дни тяжелых испытаний, выпавших ныне на долю человечества, является ощущение, или же знание того, что Бог не оставит его один на один с распоясавшимся Дьяволом, сошедшим на Землю.

В поэме "Будда" Д.С.Мережковского есть, например, такие слова:

Что нам делать? Где спаситель?
Как защитника найти?
Бодизатва - Утешитель!
Пробил час - пора идти!

Примечательное здесь содержится в том, что Утешитель, этот сугубо евангелический символ пришествия окрашивается в буддийские цвета. Или же, наоборот, образ Бодизатвы (Майтрейи), чьего прихода так ждут на Востоке, в этом стихотворении приобретает христианские черты. Между словами Бодизатва и Утешитель стоит тире, которое, если бы это не было стихотворением, можно было бы заменить на знак равенства.

Дмитрий Сергеевич Мережковский в своем творчестве неоднократно обращался к теме пришествия. Так, в стихотворении "Дети ночи":

Устремляя наши очи
На бледнеющий восток,
Дети скорби, дети ночи,
Ждем, придет ли наш пророк.
И, с надеждою в сердцах,
Умирая, мы тоскуем
О несозданных мирах.
Мы неведомое чуем.

Здесь, как и в "Поэме начала" приход Спасителя ожидается с востока. Также как и у Гумилева, в качестве характеристики используется слово "неведомый". Напомню, в поэме у последнего есть такие строки:

Пальм стройней и крепче платанов,
Неуклонней разлива рек,
В одеяньях серебротканных
Шел неведомый человек.

Такое определение, видимо, не случайно, поскольку и в другом произведении Мережковского мы можем его встретить:

Мы бесконечно одиноки
Богов покинутых жрецы
Грядите новые пророки,
Грядите вещие певцы
Еще неведомые миру...

В приведенном фрагменте стихотворения MORITURI автор обращается к группе людей будущего:

Придут иные поколенья.

Что это за группа? Наверняка, имеются ввиду люди, что соберутся вокруг пророка из стихотворения "Дети ночи", который придет с востока. Подобно тому, как возле Сидящего на коне (Агнца) соберутся

те, которые следуют за Агнцем, куда Он ни пошел. Они искуплены из людей, как первенцы Богу и Агнцу, и в устах их нет лукавства; они непорочны пред престолом Божиим. 14:4-5

Интересно в этом сопоставлении то, что Мережковский назвал их "вещими певцами", а у Иоанна сказано:

Они поют как-бы новую песнь пред престолом и четырьмя животными и старцами; и никто не мог научиться сей песни, кроме сих ста сорока четырех тысяч, искупленных от земли. 14:3

Итак, "новые пророки" поют "как-бы новую песнь". Интересно, что в обсуждаемом стихотворении Дмитрия Сергеевича Мережковского еще раз используется это слово:

Грядущей веры новый свет,
Тебе от гибнущих привет!

Об этой вере в стихотворении "Будущий Рим" поэт сказал:

Ныне в развалинах древних мы, полные скорби, блуждаем.
О, неужель не найдем веры такой, чтобы вновь
Объединить на земле все племена и народы?
Где ты, неведомый Бог, где ты, о, будущий Рим?

Мы живем во времена, когда термин "Новый Мировой Порядок" шагает в жизнь уже не только со страниц научных журналов, но и с экранов телевизоров. Ее железная поступь будет слышна, однажды, по дребезжанию стекол в окнах домов. Это могут быть воронок или душегубка, проезжающие по улицам. Это могут быть самолет или ракета, ищущие цель в городе.

Проснемся ли мы? Встанем ли мы тогда? Мне хотелось бы завершить цитатой из стихотворения поэта "Трубный глас":

- Брат, мы Бога не обманем,
Все проснемся, все мы встанем,
Все пойдем на Страшный суд.
Вот, престол уже несут
Херувимы, серафимы.
Вот наш царь дориносимый*.
О, вставай же, - рад не рад,
Все равно, ты встанешь, брат.

*Дориносимый - носимый на копьях. Образ заимствован из древнеримской истории: подобно тому, как дружина поднимала на копьях стоящего на щите царя, небесное воинство несет на копьях Господа Сил небесных.